Рецензия: «Момент невинности» — лучший в серии иранских киносенсаций и, может быть, лучший фильм 90-х вообще — разыгран на территории, близкой любому образованному человеку с Запада. Вслед за Прустом режиссер Махмальбаф отправляется на поиски утраченного времени. Пруст, если помните, искал возможность переживать моменты из прошлого заново, со всеми их запахами, звуками и во всей незамутненности прежних эмоций. Воспоминание как чистая реконструкция фактов ему казалась профанацией памяти. Иранец пошел от обратного. В фильме он создает почти документальную ситуацию. В конце 70-х молодой Махмальбаф ранил полицейского и угодил в тюрьму. Теперь, став известным режиссером, он решает снять фильм, воссоздающий тот момент, — скорее историко-политического, чем личного характера. Он снимает актера-подростка, который полностью восстанавливает путь вооруженного Махмальбафа к полицейскому посту по улочкам Тегерана. В свою очередь тот самый полицейский, которого он когда-то ранил, снимает на камеру другого актера-подростка, повторяющего поступки полицейского в тот роковой день. Согласно жизненному сценарию, в один момент две линии движения пересекутся в судьбоносной точке. Эксперимент приведет обоих — и зрителя вместе с ними — к моменту обретенного времени.

Для того, на что французскому романисту потребовалось семь толстых томов, иранцу хватило семидесяти пяти минут экранного времени. В столетие политических катаклизмов личные, интимные мгновения возможно извлечь, подобно забальзамированным мумиям, развернув листы старых газет, открутив назад пленки со сводками новостей. Это качество нового времени неподвластно пространству: вопросы европейской цивилизации находят ответ в далеком Тегеране, на который в фильме падает такой не восточный, знакомый московский снег.

Рецензия: Хороший фильм, но очень сложно его оценить, потому что он создан в каком-то другом эстетическом измерении, где европейские критерии просто не работают. Это фильм о съемках фильма, посвященного реальному событию: нападению Мохсена Махмальбафа на полицейского. То есть, Махмальбаф ставит фильм о том, как он ставит фильм о том, как он сам когда-то давно порезал полицейского ножом. Когда сюжет доходит до собственно съемок фильма в фильме, становится очень интересно наблюдать за тем, как реальная жизнь и кино пересекаются в самые неожиданные моменты. По сюжету кинотруппа снимает фильм о нападении, все детали которого уже заранее известны зрителю — и при этом реально интересно наблюдать за этими съемками, и с нетерпением ждешь, когда же, наконец, нападение произойдет. То есть, это какой-то удивительный парадокс восприятия, который необъяснимым образом ставит с ног на голову всю теорию саспенса и вообще зрительского интереса. Мы сопереживаем, зная весь исход заранее, — какой голливудский продюсер поверит в такое? Вы скажете, что в дурацких голливудских фильмах тоже заранее знаешь, что будет хэппи-энд, и, тем не менее, сопереживаешь. Неправда. В голливудских фильмах, когда герой болтается на ниточке, готовый сорваться в пропасть, мы сопереживаем не по поводу концовки (мы ведь знаем, что будет хэппи-энд), а сиюминутно: сорвется он вот именно сейчас в пропасть или нет. Махмальбаф же заставляет нас сопереживать именно по поводу того, как все закончится, хотя как все закончится, нам хорошо известно. Это сложно объяснить, нужно просто посмотреть этот фильм. Режиссер дважды подряд заставляет зрителя принять искусство за реальность: сначала собственно в фильме, который мы смотрим, а потом еще в «фильме в фильме». Это маленькое художественное открытие делает картину очень необычной и достойной. Чисто внешне она проста, поэтому не ждите бергмановских изысков (ближневосточное кино, однако). Но зато актриса Мариам Мохамадамини очень красива. Очень красива!